В 1873 году в местечке Романове, Горецкого уезда, Могилёвской губернии, строилась каменная церковь. Камни для этой цели привозили из окрестностей. Один камень из деревни Пневища, гранитный валун пирамидальной формы, с сильно закругленными краями, немного приплюснутый сверху, с непонятными знаками, высеченными на нем с двух сторон каким-то железным орудием. В длину он был около метра, в ширину и высоту – по две трети метра, весил около 500 кг.
Камнем заинтересовался любитель старины князь Александр Михайлович Дондуков-Корсаков, который приобрел его и перевез в 1874 г. в свое имение в Смоленске.
Деревня Пневища находится при небольшом ручье Любосвиже, который впадает в речку Рамушевку, а эта последняя, на расстоянии пяти верст от деревни Пневища, впадает в реку Проню, которая, в свою очередь, впадает в реку Днепр.
По поручению А.М. Дондукова-Корсакова его управляющий, дворянин Понятовский, тщательно осмотрел местность, где были найдены камни, и снял с нее план, представленный выше.
Оказалось, что в окрестностях деревни, на полях, нельзя найти ни одного камня, а те, что были привезены крестьянами, общим весом около 33 тонн, лежали в одной куче, покрытые землей и кустарником. Напрашивается вывод, что эти камни были сюда доставлены в очень давние времена специально для сооружения каменного кургана, навepxу которого и был установлен валун с надписью.
В Смоленске князь А.М. Дондуков-Корсаков показал камень дворянину Соловцеву, прожившему несколько лет в Архангельской губернии и видевшему на Мурманском берегу так называемые «рунические надписи». Соловцев признал сходство между руническими знаками и знаками на пневищенском камне.
В августе 1874 года в Киеве состоялся третий Археологический съезд, на котором присутствовал и князь А.М. Дондуков-Корсаков. Так как он не смог привезти камень на съезд, ввиду его громоздкости, он снял с него рисунок надписи, который показал участникам съезда, а также предложил всем желающим осмотреть камень на месте.
Среди участников съезда не оказалось ни одного ученого, знакомого с руническими надписями. Один лишь доктор Г. Ванкель, некий ученый из Моравии заинтересовался камнем и пожелал его увидеть.
24 августа, в 3 часа пополудни, Ванкель пришел в дом А.М. Дондукова-Корсакова, осмотрел камень, стоявший в каретном сарае, снял с него рисунок и уехал.
А спустя ча спосле отъезда доктора загорелось сено на чердаке соседнего дома и сгорели дотла все надворные постройки имения А.М. Дондукова-Корсакова, в том числе и сарай со всеми экипажами и Пневищенским камнем, который от высокой температуры раскололся на мелкие части.
Так исчез этот загадочный памятник Древней Руси, от которого остались лишь рисунки, сделанные двумя различными людьми.
Дондуков-Корсаков так ни разу и не попытался опубликовать информацию о камне. Уже после его смерти, в 1916 году, его родственники опубликовали статью в местном сборнике, однако публикация осталась незамеченной научной общественностью — шла Первая мировая война, начиналась эпоха великих социальных потрясений…
Варианты расшифровки надписей на Пневищенском камне:
«Памятник Ваала. Здесь мы его выдолбили (высекли)» — перевод А. Мюллера, библиотекаря из моравского городка Ольмюц. Надпись он прочитал «семитическим письмом». Только не ясно, как памятник одному из главных финикийских богов оказался близ Смоленска.
«А граду прави(ть) наряд Одари теперь род Щека, к(ои) мог ущити(ть) роту а // » и на другой стороне: «Вот княже речь да(л)». — это перевод современного писателя и историка-любителя Михаила Серякова, он прочитал надпись индийским слоговым алфавитом брахми. Перевод же на русский язык звучит так: «(Когда я умру?) граду хранить порядок (вариант: устройство). (Боже?) одари теперь род Щека, который мог защитить справедливость (вариант: клятву), а … Вот княже речь дал». Подобная интерпретация выглядит слишком вольной и надуманной. Так как полагается, что когда-то вблизи деревни Пневища было княжеское захоронение, и на нем якобы была высечена последняя воля князя. Однако, никакого града поблизости не было, который должен был хранить порядок.
«Въ лете ночь дълога. Въ ночь же!», «Въ ночь ты будь вь ево заводи, и его рыбу режь, бери, вози и ешь!» — данный перевод предоставил знаменитый эпиграфист-любитель Валерий Чудинов. Вызывает сомнение целесообразность столь монументальной переписки, которую два мелких вора ведут «долгими летними ночами», выбрав для этого такой невероятно трудоемкий способ.
«Поляньчи, носите рыбно сьдесь»,«Ино раби: и вои бойне, и дети, рыбу гарьбу и дищ» — последнее известное прочтение надписи на Пневищенском камне предложил доктор исторических наук, профессор МГПУ Юрий Акашев в книге «История народа Рос. От ариев до славян». Получил он этот текст на основе метода прочтения славянского письма типа «черт и резов», разработанного известным эпиграфистом Г. С. Гриневичем (1938-2017). Если перевести полученный Акашевым текст на русский язык, то мы узнаем, что полянам предписывалось приносить во время полюдья сюда, на это место, к керну, рыбу (рыбную продукцию). А рабы, кроме того, должны были поставлять князю вооруженных воинов и молодых слуг, а также рыбу гарвиз и дичь.
Михаил Будников
