Уэллс родился 21 сентября 1866 года. Тогда 38-летний классик фантастики Жюль Верн (1828-1905) при всем даре провидца не смог предугадать появления столь дееспособного конкурента. Да и Герберт Уэллс вряд ли предвидел свою судьбу классика научной фантастики и родоначальника мировой футурологии. Ученик и приятель гениального биолога и натурфилософа Томаса Генри Гексли (1825-1895), сумевший уже в 25 лет создать популярный «Учебник Биологии», смотрел на увлечение сценариями будущего как на хобби, излюбленный каприз.
Пока он педагог и его девиз — «история человечества — это гонка между образованием и катастрофой»… В 78 лет, будучи очевидцем атак на Лондон немецких реактивных роботов «Фау-1 и «Фау-2», Уэллс, рискуя жизнью отказывавшийся следовать за домочадцами в бомбоубежище, пишет завещание в кабинете, освещаемом заревом пожарищ. Признанный уже во всем мире фантаст и политик обращается к человечеству с потрясающей горечью:
«ДУРАЧЬЕ, Я ЖЕ ПРЕДУПРЕЖДАЛ ВАС, ТАК БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ!».
О чем же он предупреждал?
Прежде всего его захватила мысль о неминуемом вырождении людей как вида. Он создает шедевр «Машина Времени», первую редакцию которого публикует в 1895 г. Спустя год появился «Остров Доктора Моро», предвосхитивший чудеса хирургии ХХ-го века, но сбылось пока еще не все уэллсовское… Он не ограничивается «биологизмами», смещая фокус своего таланта к физико-техническим сценариям. Уже в «Машине Времени» он кое в чем предвосхищает работы Пуанкаре и Эйнштейна с Минковским, объясняя, что время — это почти такая же координата, что и пространственные. Значит, можно двигаться и по времени?!
Узнал ли он впоследствии, что, в отличие от трех пространственных координат, четвертая координата — время — не «действительно», а «мнимо»? Пусть не знал, но его «Машина Времени», несомненно, могла содействовать пониманию теории относительности, если не созданию этого революционного учения. Уже в 1893 году он публикует заметку с прогнозом создания авиации — аэропланов, ссылаясь на результаты исследований Ланчестера и Лэнгли. Он оказался прав: именно эти исследования вывели из тупика создателей летательных аппаратов тяжелее воздуха, хотя корректная теория полета аэропланов была создана только в период 1902-1918 гг. Правда, с предсказанием периода появления авиации у него вышла промашка на многие годы.
Гораздо более удивительным, уникальным прогнозом был «уэллсовский лазер», которым он вооружил марсиан, вторгнувшихся на нашу Землю в романе «Война Миров», влияющим на мировую фантастику и поныне. Одним из первых эпигонов здесь выступил Алексей Толстой с его «Гиперболоидом инженера Гарина» (появившемся не без влияния крупнейшего русского физика Лазарева)…
«Лазерность» марсианского оружия не просто в поражающем луче как направленной энергии. Луч марсиан — не расходящийся! Более полувека «заказные» физики глумились над невеждой-дилетантом Уэллсом, поскольку «любой луч света должен расходиться с расстоянием». И луч лазера расходится, но… во много раз слабее нелазерного.
Кстати, в 1881 году появилась работа о «аномальных» свойствах света, написанная юным гением Хендриком Лоренцем, одним из основателей теории относительности. Из нее еще тогда следовала принципиальная возможность создания лазера! Кто мог это понять, кроме Уэллса, явно не разбиравшегося в дебрях теоретической физики? Кто был тем гением, кто подсказал почти в готовом виде этот эффект тогда? Он общался со многими талантами науки и приватно, и на семинарах. Был ли это американизировавшийся серб Никола Тесла? Мог быть! Уэллс не знал, да и знать не мог что-либо конкретное о лазерном излучении, но гениально угадал. Стимулирующая роль Уэллса в научно-техническом прогрессе и здесь несомненна. Кто хотел (и мог) услышать — услышал!
В 1898 году он публикует сложное, перенасыщенное идеями и ситуациями произведение «Когда спящий проснется», напоминающее советское «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова, запоздавшее на многие десятилетия. Снова предрекается тупик нынешней цивилизации — общества потребления материальных и «духовных» наслаждений, вырождения рода человеческого. Но интересно не только это. От аморфного прогноза появления аэропланов (на которые он намекает и в «Войне Миров» — летательные аппараты марсиан) он переходит к удивительно смелому предвидению, сбывающемуся только в XXI веке (увидите это до 2020 года!).
Аэроплан Уэллса «проекта 1898» размером около 200 метров и вместимостью до 2000 пассажиров, способен на кругосветный беспосадочный авиатур со скоростью «Конкорда» — удвоенной скоростью звука! Движется этот аппарат не чем иным как микровзрывами капелек некоего вещества «формайл», что напоминает энергиею управляемого распада ядер. В 1901 году Уэллса ожидал провал. В опусе «Предвосхищения» он относит появление авиации к слишком далекому будущему, прославляя дирижабли и прочие архаизмы.
Успех братьев Райт уже в 1903 году отрезвляет Уэллса. Он становится почти столь же раскован, как в более молодые годы, и публикует в 1908 году роман «Война в воздухе» с пророчеством мировой войны, корректным не столько с точки зрения технических деталей, сколько в смысле глобалистических предвидений войны между США и Германией, возрождения воинственного ислама и много чего еще, вплоть до наступления эпохи нового варварства. Наступает год 1913-й. Успевший подружиться с открывателем изотопов как важнейшего явления Природы, нобелевским лауреатом будущего 1921 года — по химии — Фредериком Содци (1877-1956), Уэллс заканчивает написанный под его явным влиянием самый провидческий роман «Освобождение Мира».
Он предсказывает «Атомную Бомбу» — это его термин! Ядерная взрывчатка — искусственный элемент «Каролиний» — нынешний Плутоний… Более того, он предрекает, что бомба атомная — «предтеча еще более страшных бомб» аналогичного класса. Поскольку Содди уже в 1907 году публично высказывался о возможностях не только управляемого распада ядер, но и контролируемого ядерного синтеза, ясно, что Уэллс мог подразумевать Бомбу Водородную. Эйнштейн, Бор и Рэзерфорд категорически отвергали этот прогноз-предупреждение. С 1939-го ядерную угрозу стали осознавать даже политики.
В этом романе немало мест, подобных таким: «…И по сей день поля сражений той сумасшедшей эпохи содержат радиоактивные вещества и являются центрами вреднейших излучений… В розовеющем небе кружили стреловидные ласточкоподобные монопланы. Эти аэропланы были снабжены атомными двигателями… пять аэропланов с атомными бомбами… После атомных взрывов международные споры словно утратили всякое значение». Автор убеждает всех землян в необходимости «нового глобального политического мышления», учитывающего реалии ядерной войны: «Войне должен быть положен конец раз и навсегда. Следует взять под контроль все запасы ядерной взрывчатки и все аппараты для ее изготовления».
Мало того, он как бы назначает с точностью до года такие даты, как открытие искусственной радиоактивности, на 1933 год. И Нобелевская премия, уже не виртуально, а реально, за это открытие присуждается супругам Жолио-Кюри в 1934 году. Далее кое-что погорячее: пуск первой в мире атомной электростанции Уэллс предрекает в 1953 году, в Англии. Реально — СССР, год — 1954-й.
Он дожил, пусть не до 1954-го, но до Хиросимы и Нагасаки успел-таки. Не стало Уэллса в августе 46-го. В эйфории своего, прозрения, Уэллс приписывает этой атомной энергетике любопытное качество сказочной выгоды: его АЭС в качестве золы производят… золото. Он не предвидел Чернобыля и реакции его ветеранов на подобные небылицы, хотя термоядерные электростанции будущего действительно обещают человечеству нечто подобное…
Максимума его дар пророчества достигает в романе «Люди как боги» (1923). Он осмеливается вторгнуться в проблемы управления четырехмерным пространством-временем — гораздо современнее, чем в «Машине Времени». Но это уже другое повествование. Уэллс даже помыслить не мог, что взрывчатка бомбы водородной — дейтерий — будет сжиматься до внутризвездной плотности. Такая плотность характерна для «Ранней Вселенной», поэтому водородную бомбу резонно считать разновидностью Машины Времени.
Автор: В. Белоконь.
