Древние пруссы занимали довольно компактную территорию на побережье Балтийского моря между реками Мемеле и Висла. К пруссам относилось несколько родственных по происхождению племен — сембы, натанги, погезане, помезане, скальвы, галинды, ятвяги и вармийцы. Земли последних, если смотреть на современной карте, на северо-западе выходили к Вислинскому (Калининградскому) заливу, а на западе граничили с территорией Германии. Это было своего рода сердце древней Пруссии.
Хотя при упоминании пруссов сразу же приходит на ум Германия, они не относятся к германским племенам. Пруссы входили в число балтских народов, которые поселились на юго-восточном берегу Балтийского моря еще в доисторические времена. У них были общая история, общая культура и практически единый язык. Но наиболее сплачивающим элементом их общности была вера.
Веру среди пруссов ввели Видевут (Видевуто) и его брат-близнец Брутен (Брутено), которые были королями племени кимвров. Изгнанные готами со своих исконных территорий они прибыли с людьми по морю к устью Вислы в Улмиганию. Обнаружив там довольно примитивную культуру без городов и агрикультуры, Видевут учредил у них социальную организацию, светскую власть, и был избран «королём», назвав область Пруссией в честь своего брата Bruteno (Pruteno).
Брутен же основал главный прусский культовый центр Ромува и воздвиг там «жилище» для языческих богов Патолса, Потримпса и Перкунса (Перкунаса), сам же стал первым верховным жрецом Криве-Кривайтисом (criwo cyrwaito). Та же триада богов была изображена на знамени Видевута и на священном дубе в Ромуве, причём Патолс и Потримпс (Тримпс) составляли божественную пару близнецов, земным воплощением которой были, по-видимому, Видевут и Брутен.
С легкой руки Видевута пруссы стали отличными язычниками. За своих богов они держались крепко и ни в какую иную веру обращаться не желали. Главное святилище пруссов находилось в роще, под открытым небом. Стен вокруг не было. В центре располагался большой дуб с такой густой кроной, что она не пропускала капли дождя. Вокруг дуба была натянута ткань, за которую могли заходить только жрецы.
В отдельных дуплах огромного дерева стояли истуканы трех высших божеств, а рядом были прикреплены особые знаки или символы богов. Перед идолом Перкунаса горел «вечный», поддерживаемый жрецами огонь, считавшийся святым. В нем сжигались жертвы. Для поддержания огня использовали только дубовые дрова. Символом Потримпса была змея (скорее всего — уж), которая жила в корзинке и питалась приносимым жрецами молоком. Рядом с идолом Патолс лежали черепа человека, лошади и коровы.
В 573 году Видевут и Брутен решили разделить Брутению между наследниками. Видевут передал своему сыну Литтпо страну Литауэн (Литву), Замо получил власть над Земландом, где ныне стоит Калининград. Получили части страны и ещё десять сыновей, а также три дочери Видевута. Был выбран новый верховный жрец Брудано. После этого братья совершили ритуальное самосожжение — «были призваны богами».
Немецкие легенды рассказывали, что особенной любовью Видевут отмечал свою жену, которую звали Эрме или Варма. Центральная земля пруссов была названа её именем — Вармией, а жители — вармийцами. Вокруг Вармии раскинулись земли с диковинными названиями: Погесания, Помезания, Любавия, Кюльмерланд, Натангия, Надрувия, Скальвия, Самбия, Сасна, Галиндия, Судовия. Все это были прусские территории, но находились они впритык к польским и немецким землям, в те времена — уже христианским.
Защищать и отстаивать языческую веру в стремительно христианизирующемся мире было невозможно. Этого пруссы не понимали. Если князь Владимир Святой быстро сообразил, что никакой златоусый Перун не спасет Киев от вражеских набегов, и выбирать можно лишь между Иисусом римским и Иисусом византийским, то пруссы не вняли увещаниям миссионеров. В 997 году они зверски убили отправившегося проповедовать слово Божье епископа Адальберта.
Епископ умудрялся выходить живым из лап польских язычников. Даже с успехом противостоял собственной церкви, если считал, что богатые христиане живут хуже язычников. Он искренне верил, что сможет проповедями обратить любые души ко Христу. Поэтому Адальберт совершил величайшую из глупостей: в землю пруссов отправился один, без военной охраны. Более того, пришел проповедовать во время языческого собрания в одном из святилищ Самбии. Разумеется, местный жрец-криве отрубил ему голову прямо на языческом жертвеннике. А благодарный народ тут же поднял его тело на копьях, смеясь, что так епископ будет ближе к своему Богу.
Еще через десяток лет пруссы убили другого миссионера, тоже явившегося без оружия и охраны. И на это христианские правители ответили войной. Польский король Болеслав Храбрый разгромил и сжег святилище пруссов в Натангии. Датский конунг Кнуд Великий прошелся огнем и мечом по Самбии. На протяжении XI и XII веков польские короли то и дело вводили войска в неспокойные земли пруссов.
А в начале XIII века папа Иннокентий III призвал к крестовому походу против пруссов. На призыв откликнулись все польские рыцари-крестоносцы и влиятельные князья. Большой вклад в уничтожение пруссов внес знаменитый рыцарь Конрад Мазовецкий, чьи земли как раз граничили с прусскими. Несколько раз Конрад водил на язычников войско.
Но пруссы не сдавались и отвечали еще более жестким сопротивлением. Так что князь решил избавиться от головной боли и переложить борьбу с язычниками на рыцарей Тевтонского ордена, уступив им Хелминскую землю (так в Польше именовали земли пруссов) в безвозмездное пользование на 20 лет.
Древний барельеф, изображающий сражение пруссов и рыцарей
Рыцари взялись за дело с немецкой основательностью. Бить они решили в сердце прусской территории — в Вармию. Они ударили по вармийскому замку Хонеду и стерли его с лица земли. На его месте рыцари возвели свой каменный и неприступный замок-крепость — Бальгу. Казалось, за 1238-1241 годы Вармия была полностью покорена. Ее жители либо погибли, либо насильно были обращены в христианство. Но пруссы не сдались!
В 1242 году против тевтонцев восстала вся Пруссия. Восстание длилось семь лет и закончилось подписанием мирного договора. В обмен на вечный мир пруссы разрешили рыцарям построить замок в вармийском городке Лидзбарке и в Бранево. Но мир не продлился и года. Крестоносцы не думали отступать. Язычество они хотели извести под корень.
В 1249 году вспыхнуло второе прусское восстание, а в 1260 — третье. Противостояние длилось 14 лет. Вождь вармийцев Глаппо даже сумел отбить замок Бранево. Но ему не удалось захватить Бальгу — крепости орден строить умел. Даже во время восстания строительство не прекращалось. Так был возведен замок Бранденбург, рассекавший силы вармийцев и натангов. Он стоял точно посередине между Бальгой и Кёнигсбергом. Умело распределяя военную силу, рыцари разобщали восставших и превращали свои твердыни в отличные ловушки.
Замок Бальга
Пытаясь взять Бранденбург, Глаппо попал в плен и в 1273 году был повешен. Оставшись без руководителя, восставшие постепенно сдавали позиции и через год прекратили сопротивление. С восстаниями в Вармии было покончено. Другие прусские земли продолжали сопротивление до 1283 года. На заключительном витке борьбы с тевтонцами к восставшим присоединились даже недовольные вторжением рыцарей в Польшу местные князья.
Двадцать лет, на которые Хелминская земля была отдана в управление тевтонцам, давно закончились. Но рыцари не собирались возвращать полякам их земли. Напротив, они захватили польские территории, лежащие южнее земель пруссов. И в Вармии, и в других землях пруссов начинались поголовная христианизация и ассимиляция: на западе — с германцами, на востоке — с поляками.
Руины замка Бранденбург
В Вармию потянулись переселенцы другого этнического происхождения. Через несколько веков жители Вармии уже не были язычниками и утратили национальную самобытность. В Хелминской земле заговорили по-немецки. О прежнем языке напоминали только старые названия городов и сел.
К концу XVII — началу XVIII века прусский язык исчез. А Пруссия стала прочно ассоциироваться с Германией. Что же касается Вармии, Натангии, Самбии, Погезании, Помезании, Скальвии, Галиндии, то от них не осталось даже названий. Человеческая память, увы, коротка. И когда исчезает народ, его прошлое помнят только историки.
Николай Котомкин
